Индейка: глупость или коварство?

Глупость индейки вошла в поговорку. Действительно, в поведении птицы это качество находит некоторые подтверждения. Альфред Брэм рассказывает о бытовавшем в Америке способе охоты на индеек. В четырёхугольную клетку, принесённую в лес, прорывают земляную канавку. Выход из канавки — в центре клетки. В канавку и клетку насыпают зёрна кукурузы. Дикие индейки, склёвывая зёрна, заходят в клетку. После этого они бессмысленно тыкаются в её стены, не замечая выхода посередине ловушки, через который они вошли.

Но встречают наблюдатели у этой птицы и противоположное качество — хитрость, причём прирождённую. Охраняя от непрошеных посетителей своё гнездо, индейка поступает так же, как и многие другие куриные: притворившись раненой, уводит хищника или охотника в сторону от гнезда. (Заметим, что куриные вообще в защите своего потомства самоотверженны необычайно и во время лесных пожаров иногда сгорают вместе с яйцами на гнёздах.) Американский писатель Марк Твен так описывает свою встречу с этой птицей в рассказе «Охота за коварной индейкой»:

«Однажды, гоняясь за индейкой, которая прикинулась подбитой, я обошёл немалую часть территории Соединённых Штатов. Мне не раз удавалось подойти к ней совсем близко, и я пускался бегом, чтобы схватить её, но когда я делал последний прыжок и протягивал руки туда, где только что видел её спину, индейки там уже и в помине не было: она отодвигалась всего на два или три дюйма, и я, падая на живот, задевал перья её хвоста. Это был бросок, недостаточный для победы, но зато вполне достаточный для того, чтобы поддержать во мне уверенность в успехе следующего броска. Всякий раз индейка поджидала меня чуть поодаль, прикидываясь, будто еле дышит от усталости и присела перевести дух.

...Я так и не поймал её. Когда игра наконец ей наскучила, она вспорхнула буквально у меня из-под руки, взмыла вверх, со свистом рассекая воздух, как пушечное ядро, взлетела на самый верхний сук высокого дерева, уселась там и улыбнулась мне сверху вниз, видимо наслаждаясь моим удивлением».

«КУКАРЕКУ!»

Так кричат домашние петухи в России. Почему только в России, разве в других странах петушиный крик звучит по-иному? Крик-то звучит так же или очень похоже, просто в разных языках он передаётся различным образом. «Французский» петух, например, кричит «ко-ко-рико!», «японский» — «кокэ-кок-ко!», а «английский» — даже «кок-а-дудль-ду!». Криком петух заявляет петухам-соседям о своих территориальных правах. Петухам «низшего ранга» в курятнике кричать не разрешается — за это следует наказание от главенствующих самцов. (А в курятниках существует, между прочим, строжайшая многоступенчатая иерархия.)

Как ни странно, человек нашёл любопытное «применение» даже вроде бы бесполезному петушиному крику. В одном германском городке, например, ежегодно проводятся соревнования певчих петухов. На одном из них петух-призёр за час прокукарекал 92 раза, а «серебряный медалист» крикнул 82 раза. Так что не только из кровопролитных драк могут состоять состязания петухов. И ещё одна важная роль кукареканья: как известно, третий утренний петушиный крик прекрасно разгоняет нечистую силу. Современному человеку, который в нечистую силу, как правило, не верит, это качество не очень-то нужно. Но зато оно высоко ценилось лет сто назад, да и раньше, и хорошую службу сослужило многим писателям, в том числе и в

в. (вспомним, к примеру, соответствующие эпизоды «Вия» Гоголя и «Мастера и Маргариты» Булгакова).